Матадор - Страница 5

Минут через пять в ложу пожаловали попугайски разряженный подросток-человек лет четырнадцати с подружкой, которой, глядя на развитые формы, легко можно было дать все двадцать пять, но скорее всего исполнилось не больше семнадцати.

— Это кто? — капризно поинтересовался подросток, указывая на ведьмака сигаретой.

— Это от Шуйского, — спокойно пояснил телохрани-тель-орк.

К удивлению Геральта капризы на этом закончились. Молодняк уселся в заднем ряду, но не точно позади Ге-ральта, а чуть в стороне. Скорее всего, они намеревались не корриду смотреть, а потискаться всласть. Геральту было глубоко пофиг, чем они там будут заниматься, что он и постарался сполна изобразить спиной.

В соседних ложах наблюдались как серьезные дяди в костюмах из бутиков с Крещатика, так и сомнительные рожи вида вполне бандитского, при атрибутических цепях и перстнях. Их присутствие могло бы взволновать какую-нибудь чувствительную дамочку-гимназистку, но Геральт себя к таковым не мог причислить даже при сильном желании.

Тем временем трибуны заполнились; заиграла музыка, а перед выходом на арену началось обычное для подобных зрелищ шевеление: конферансье поправлял чудной костюм, пяток живых в еще более чудных костюмах экипировались чем-то явно техническим либо же оружейным; где-то за драпировкой фальцетом взревывал двигатель, а на трибунах нестройно хлопали в ладоши и сдержанно переговаривались зрители.

А потом началось.

Геральт ожидал чего угодно — но только не этого. Ожидал либо тупого убиения какого-нибудь с виду ужасного, а на деле безобидного механизма, либо быстрой и легко предсказуемой дуэли действительно небезопасной машины и профи-живого, двоюродного брата ведьмаков.

Не угадал. Увидеть пришлось спектакль. Костюмированное, тщательно срежиссированное и безупречно исполненное действо. Маэстро Манхарин в розовом снаружи и желтом изнутри плаще-капоте выступил на арену в окружении целого сонмища помощников-кавадоров, разряженных лишь слегка менее пышно. Даже на кава — небольшой складской автопогрузчик — повязали несколько цветных тряпок. Невзирая на скромные размеры, погрузчик был довольно опасной тварью — задняя ось имела явно независимую подвеску колес, которые вдобавок крутились на все триста шестьдесят градусов безо всяких ограничений. Погрузчик был дьявольски маневренен и быстр, а ковш его отточен до едва ли не бритвенной остроты. Кава дважды задевал краем ковша доски ограждения и дважды раскалывал их повдоль на тонкие светлые щепы. Тем не менее Манхарин в своем плаще долго вертелся перед самым сверкающим лезвием, умудряясь остаться невредимым. Движения матадора были скупы и на загляденье совершенны. Со стороны казалось, будто он исполняет танец, губительный танец на самом краю пропасти.

В итоге Манхарин сначала сменил капоте на мулету, а потом мулету на широкий секач. Маэстро так и остался невредимым, а погрузчику сначала перерубил шланги гидравлической системы, отчего ковш бессильно повис на нижних ограничителях, а потом весьма ловко располосовал шины задних колес, оставив кава практически неподвижным.

Публика подвывала от восторга. Маэстро кланялся.

За час Манхарин разделался также с небольшим краном, загадочной штуковиной, оснащенной горизонтальным маховиком и гусеницами и, под самый занавес и явно на потеху публике — с обычной поливальной машиной. Маэстро и кавадоры вымокли до нитки. Публика от восторга уже не подвывала, а натурально выла.

В общем, первые выводы Геральт сделал.

Безусловно, Манхарин — не новичок в деле умерщвления механизмов. И, что вполне естественно, он делает это медленно и по возможности эффектно. Там где опытный ведьмак ограничился бы дюжиной секунд и парой движений, матадор вынужден устраивать сущие пляски с бубном минут на пять, а то и десять. Оно и понятно: зрители хотят, чтобы им сделали красиво и чуточку страшно.

Второе, что отметил Геральт — это задействованные на корриде механизмы. Их нельзя было назвать совершенно безопасными, однако никакие это не дикие твари с дикого завода. Да, внешний вид им намеренно создают устрашающий; все, что может блестеть полируют до состояния зеркала, а каждую зазубренную шестеренку стараются выставить напоказ. Однако если бы на пласа де ла кава очутилась реальная дикая машина-убийца, за однозначную победу матадора Геральт поручиться бы не рискнул. Трюки трюками, а поединок поединком.

Однако главного ответа на вопрос Шуйского Геральт так и не получил: как далеко простираются умения маэстро Манхарина? Чего он испугается настолько, чтобы отступить?

Проверить это можно было единственным способом. Однако события вдруг начали разворачиваться в весьма неожиданном направлении.

— Мне показалось, — спросил Манхарин, с прищуром глядя на Карлоса Гарсиа, — или в одной из вип-лож отсвечивала ведьмачья лысина?

Импресарио выдержал паузу. Прищур тоже выдержал.

— А с каких пор это вас волнует, Фаусто?

Матадор зачем-то посмурнел.

— Не люблю работать под их тяжелыми взглядами. Разве ты не знал этого, Карлос?

— Хотите сказать, что взгляд профессионала вас смущает?

— Меня? — вскинулся Манхарин. — Смущает? Еще скажи, что мне интересно мнение этого порченного аптекой отродья о технике корриды!

Импресарио отозвался довольно холодно:

— Мнение профессионала всегда интересно. Тем более, если это профессионал в смежной области.

Тут Манхарин не выдержал, отодвинул тарелку (приборы оглушительно звякнули) и вскочил: